Представительства Центральный совет Вступление в профсоюз Cоздание подразделения профсоюза Форум F.A.Q. Контакты
                       
     
История профсоюза
Официальные заявления
Пресса
Акции
Регистрационные документы
Сотрудники профсоюза
Карта сайта












  Ситуация на столичных дорогах. Проблемы и пути их решения

Финам ФМ - текст прямого эфира программы "Реальное время"
В гостях Председатель ЦС Межрегионального Профсоюза Водителей Профессионалов
Александр Котов!

ПРОНЬКО: 19 часов и 5 минут – время в российской столице. Добрый вечер. У микрофона Юрий Пронько. У правительства Москвы есть программа по борьбе с дорожными пробками, но для ее реализации нужно дополнительное финансирование. Сегодня об этом заявил мэр Москвы Юрий Лужков. Он отметил, что эта программа включает шесть позиций. Первым делом, по словам господина мэра, нужно строить дороги, потому что на одного жителя Москвы дорожного асфальтированного покрытия приходится в два раза меньше, чем, например, в Берлине. Прямая цитата: «Государство в 2004 году совершило ошибку, по предложению Минфина ликвидировав дорожный фонд, мы с его помощью могли бы построить больше дорог». Далее необходимо развивать систему общественного транспорта, по мнению господина Лужкова. Следующим этапом борьбы с пробками, по мнению мэра, должно стать «мощное строительство паркингов и перехватывающих парковок, чтобы люди могли бросать там свои автомашины», – я цитирую высказывание мэра столицы, – «и пересаживаться на общественный транспорт, а не увеличивать пробки в центре». Сегодня в центре нашего внимания и будут столичные дороги. Я представляю гостя «Реального времени» – это председатель Межрегионального профессионального союза водителей-профессионалов Александр Котов. Александр Владимирович, добрый вечер.

КОТОВ: Добрый вечер.

ПРОНЬКО: Спасибо большое, что пришли. И в самом начале я напомню средства коммуникации. Дамы и господа, уважаемые слушатели, к вашим услугам сайт finam.fm, где, кстати… Вот сегодня с утра у меня стали обрывать мобильный телефон. Меня спрашивали: «Что делать с российским рублем? Что делать? Что делать с деньгами? Куда бежать, зачем бежать?» И так далее. Господа, у нас начинается такой, по-видимому, психологический надрыв, панический на фоне информационных потоков, которые на вас льются, связанные с мировым финансовым кризисом. И есть разные участники этого рынка, которые, в общем-то, преследуют разные цели. Поэтому надо быть осторожным, внимательным. И сегодня в 9 вечера в аналитической программе «Сухой остаток» мы, конечно, уделим львиную долю внимания бумагам, не только ценным бумагам, но и денежным знакам. И вот сейчас на сайте finam.fm идет голосование: я вам предлагаю определить оптимальную пару для своих сбережений. Я вам предложил семь вариантов. Голосуйте. Но это в 9 вечера. А сейчас кроме сайта finam.fm, по которому вы можете высказывать свои соображения о проблемах столичных дорог, о том, что мы наблюдаем… Только, знаете, так: если у вас есть идея, если у вас есть мысль… Покритиковать мы можем все. А есть ли реальный выход из этой ситуации? Вот тогда это будет приветствоваться, такие письма, такие комментарии и такие звонки по многоканальному телефону 730-73-70. Александр Владимирович, как вы оцениваете нынешнее состояние дорог-то?

КОТОВ: Хаос.

ПРОНЬКО: Хаос. Вот, собственно, весь ответ. Но мы же к этому уверенно шли, это же возникло не в один день, не в один час.

КОТОВ: Да, мы к этому шли уверенно семимильными шагами. Я считаю, что у правительства Москвы есть множество резервов, чтобы освободить наши дороги, хотя и представляю здесь профессиональных водителей, именно от грузовиков в Москве. Резервы эти следующие. У нас существует практически в пределах Садового кольца энное количество железнодорожных контейнерных станций, и эти контейнерные станции ежедневно притягивают более 1500 тяжелых грузовиков в центр. Вот если вывести контейнерные станции, считайте, что 1500 грузовиков в этом городе больше не будут (неразборчиво).

ПРОНЬКО: А они находятся именно в центральной части?

КОТОВ: Они находятся в центральной части. Это Рижская товарная, это Павелецкая товарная, Рязанская товарная, Курская товарная и т. д. – все они находятся в центральной части. Сложилось. Я понимаю, что вывести станции – это достаточно серьезно, они кому-то принадлежат, это серьезные деньги. Но деньги и жизнь и здоровье наших граждан – вещи, скажем так… Кто из них важнее для города?

ПРОНЬКО: То есть вы убеждены, что если пойти на эти, допускаю, серьезные траты, серьезные финансовые инвестиции, перенос такого крупного объекта как товарные станции, это разрядит ситуацию?

КОТОВ: Да здесь и не нужно финансовые влияния. Здесь противоборство финансовых интересов, понимаете. Конкретная станция принадлежит кому-то. Если она работает в Москве, она приносит деньги. Если она перестает работать в Москве, а находится в ближайшем Подмосковье… У нас полно всевозможных железнодорожных станций в Подмосковье, которые способны перелопачивать весь этот поток контейнеров и поток грузов, которые сейчас перелопачиваются в центре Москвы.

ПРОНЬКО: То есть не идут на этот шаг, по вашему мнению, потому что это чьи-то очень серьезные интересы…

КОТОВ: Да, это чьи-то очень серьезные финансовые интересы.

ПРОНЬКО: И, соответственно, этим людям неинтересен перенос подобного объекта?

КОТОВ: Да, этим людям, которые имеют заработок в центре Москвы на этих станциях, им не интересен перенос этих станций, возможности разгрузки этих железнодорожных составов за пределами города Москвы.

ПРОНЬКО: Ну хорошо, это один метод.

КОТОВ: Второй путь. У нас в Москве сейчас более 260 тысяч грузовых автомобилей стоит на учете в ГИБДД. По мнению Департамента транспорта и связи правительства Москвы, весь грузопоток, который необходим Москве для жизнеобеспечения, могли бы обеспечивать порядка 70–80 тысяч грузовых автомобилей. Считайте: 170 тысяч лишних автомобилей. Это только в Москве на учете стоит. Плюс здесь работает ближайшее Подмосковье – еще машин 200–300 тысяч. Плюс еще вахтовым методом здесь находятся автомобили из разных регионов. Мне приходилось наблюдать в Москве самосвалы из Дагестана и самосвалы из Молдавии.

ПРОНЬКО: Нет, но мы же не можем устанавливать границы внутри страны. Согласитесь, это нелепо.

КОТОВ: Мы не можем устанавливать границы внутри страны. Но самосвалы из Дагестана сюда привел какой-то коммерсант. Почему – потому что дешевле платить водителю…

ПРОНЬКО: Но он имеет право на это.

КОТОВ: Он имеет право на это, с одной стороны. Но с другой стороны, у нас существует давно, с 98-го года, пропускной режим в Москву для грузовых автомобилей. И у нас граница с 98-го года по Московскую окружную железную дорогу, по Малое кольцо, закрыта (неразборчиво).

ПРОНЬКО: Для кого?

КОТОВ: Для грузовых автомобилей разрешенной максимальной массой свыше 7 тонн. А самосвалы – все они больше 7 тонн, они без всяких пропусков проезжают за взятки в центральную часть города. Я понимаю, что, конечно, имеют право. Но, с другой стороны, ведь это люди (водители я имею в виду), не обеспеченные ни жильем, ни отдыхом, ни иными материальными и моральными достатками. То есть люди, которые не знают города, которые не знают специфики движения в этом городе. Их привезли сюда, живут они в кабинах.

ПРОНЬКО: Но они, по всей видимости, дешевые, я так могу предположить.

КОТОВ: Для кого-то дешевые, то есть кто-то извлекает из этого дела большую прибыль. А страдает простой московский водитель, который, во-первых, лишился работы, московский водитель, а во-вторых…

ПРОНЬКО: Ну, может, они очень дорогие, московские водители?

КОТОВ: Нет, не в том дело. Его нельзя эксплуатировать такое количество времени, у него все-таки какие-то права есть, у этого водителя. Он говорит о том, что больше 8 часов он не может работать, потому что, во-первых, у него есть семья, во-вторых, он устал. И, в-третьих, у нас есть Трудовой кодекс. А водители из Дагестана, они практически бесправны: не хочешь – давай уходи к себе на родину, сейчас приедет другой из аула и будет работать здесь по 24 часа в сутки.

ПРОНЬКО: Но я так предполагаю, что машины не только из Дагестана здесь находятся.

КОТОВ: Да нет, ну конечно, не только из Дагестана. Я привел пример. Вахтовым методом здесь работают и водители ближайшего Подмосковья. К сожалению, сейчас грузоперевозки настолько нерентабельны практически для региональных водителей… Раньше они хотя бы снимали комнаты и спали в трехъярусных нарах, сейчас они спят просто в кабинах. Если посмотреть на Южный административный округ, на южные административные округа – юго-восточный, юго-западный округ – в ночное время все основные улицы превращаются в сплошную стоянку грузовых автомобилей. То есть люди встают на улице, разогревают кушать у себя в кабине, спят в этой кабине, живут в этой кабине и утром едут на работу, не выходя из кабины.

ПРОНЬКО: А вы предлагаете лишить их этой возможности?

КОТОВ: Я предлагаю нормализовать грузоперевозки в городе Москве. Я давно это предлагаю.

ПРОНЬКО: Но вас не слышат?

КОТОВ: К сожалению, не слышат. К сожалению, есть чьи-то достаточно серьезные финансовые интересы, которые идут вразрез с интересами жителей этого города.

ПРОНЬКО: Вы знаете, в этой схеме вы абсолютно правы в части (я прошу прощения за тавтологию) бесправия этих водителей, их эксплуатации, региональных. Но запретить это невозможно.

КОТОВ: Я понимаю, что запретить это…

ПРОНЬКО: Так сложилось в нашей стране, что Москва – центр притяжения. Все. Если в регионах нет работы – люди будут ехать в столицу со своими машинами… Это вот вы говорите – большегрузные… А ведь если посмотреть на те же наши остановки, то очень много, я уж не знаю почему, на отечественных машинах, так называемых частных такси, которые, я могу тоже предположить, никак не регламентированы, никак не проверены и т. д. Но просто, Александр Владимирович, я умом понимаю, что запретом не решить проблему.

КОТОВ: Ситуация в том, что не запрет. Здесь выполнение того, что уже существует, тех норм и тех законов, которые существуют. Я достаточно часто езжу мимо трех вокзалов по направлению к Черкизовскому рынку…

ПРОНЬКО: Я понимаю, да.

КОТОВ: И каждый день, каждую поездку я наблюдаю такую картину. Когда едет «Жигули» или «ГАЗ-24», скажем, древняя, лохматая, крыльями машет, на крыше у нее огромнейший багажник, и на этом огромнейшем багажнике лежат огромнейшие тюки. Она несется, эта машина, по трамвайным путям на глазах у всех сотрудников ГАИ.

ПРОНЬКО: Александр Владимирович, москвичи не меньше грешат, уж для объективности тогда…

КОТОВ: Я понимаю, это москвичи… это, может быть, и москвичи…

ПРОНЬКО: Да, кстати, это могут быть и москвичи.

КОТОВ: Но эта машина, она опасна для окружающих. За это в свое время в соответствии с правилами дорожного движения, с новыми правилами дорожного движения лишаются права управления транспортным средством водители. Это превышение разрешенной максимальной массы. Этот водитель, который летит по трамвайным путям с таким грузом на крыше, если он немножечко будет резко тормозить, то этот груз полетит на товарищей, которые пешеходы.

ПРОНЬКО: Хорошо. Ну, вот вы предлагаете соблюдать, как вы говорите, ранее принятые регламенты, какие-то порядки, ограничить вот этот безудержный и бесконтрольный фактически…

КОТОВ: Бесконтрольный.

ПРОНЬКО: …пребывание здесь иногородних водителей. Но ведь так, согласитесь, можно дойти и до того, что Подмосковье объявить не территорией зоны влияния. И все жители Подмосковья, из которых фактически большинство работают в столице, также будут отсечены.

КОТОВ: Да нет. Вот в автомобильном транспорте и в грузовом…

ПРОНЬКО: А чем? Понимаете, для меня нет разницы: Московская область или Республика Дагестан.

КОТОВ: Вы знаете, для меня тоже нет разницы. И для водителя тоже нет разницы. Но у него не созданы условия труда и, самое главное, условия отдыха. Поэтому неотдохнувший водитель, который работает так не первый месяц на износ, он потенциально опасен.

ПРОНЬКО: Ну, согласен, здесь аргумент важный.

КОТОВ: Он потенциально опасен для всех остальных.

ПРОНЬКО: Хорошо. Вот два варианта вы предложили, как можно решать проблему с нашими великими столичными пробками. Есть еще у профессионалов-водителей взгляд, что называется, не со стороны, а изнутри, как можно еще решать? Вот Лужков говорит, надо строить новые дороги. С ним согласны?

КОТОВ: Дороги, конечно, надо строить новые. Но у нас, когда строилось даже то же самое Третье транспортное кольцо, в него, в его проект не заложили… В основном Третье транспортное кольцо тормозит во время съезда транспорта с Третьего транспортного кольца и заезда. Вот сюда не заложили конструктивно.

ПРОНЬКО: Это самая главная проблема, да.

КОТОВ: Можно делать все, что угодно, но сделали там, во-первых, «горлышко». А во-вторых, все-таки опять у нас недисциплинированность самих водителей, когда водитель едет так, как ему заблагорассудится…

ПРОНЬКО: Согласен.

КОТОВ: …и лезет в любую дырку (извините меня за выражение), для того чтобы проехать самому.

ПРОНЬКО: Ну по-другому не скажешь.

КОТОВ: По-другому не скажешь. Лазают по дыркам. Несмотря на то, что, может быть, за рулем соседней машины находится дама, за рулем соседней машины находится человек в возрасте, за рулем соседней машины находится человек, в кабине которого семья.

ПРОНЬКО: Этим гражданам плевать на это.

КОТОВ: Плевать. Абсолютно плевать. При этом сейчас плевать стало гражданам… Вот, к счастью, водители дорогих иномарок, водители тяжелых иномарок, легковых автомобилей, джипов сейчас более благоразумны. В основном этим грешат водители отечественных старых автомобилей, потому что ему его абсолютно не жалко в этой дырке, и очень плохо ведут себя на дорогах водители маршрутных такси.

ПРОНЬКО: Вот здесь я с вами не то что спорить не буду – я подписываюсь под каждым вашим словом. Потому что порой смотришь именно за маршрутными такси – я не понимаю пассажиров вот этих маршруток. Когда стоит пробка (а пробки у нас практически на всех направлениях в нашем городе), и вот этот товарищ начинает объезжать по пешеходной зоне, заезжая… какие-то такие круги, то есть объезжая фактически вот эти пробки, несется… А еще, Александр Владимирович, устраивают гонки: кто кого опередит. И я потрясен не водителем, по нему уголовное дело должно быть заведено. Я потрясен пассажирами, которые еще болеют за этого водителя, который подвергает их жизни риску: вот первый он придет на эту остановку или второй? Я потрясен. Я был про свидетелем этого. И здесь я не знаю, как вы, профессионалы, еще как-то умудряетесь…

КОТОВ: Вы знаете, есть достаточно серьезный резерв в этом отношении. Вот у нас сейчас приняли закон о том, что фотоматериалы, полученные с помощью соответствующих установок, они принимаются судами к рассмотрению и являются доказательной базой. Ну почему нельзя предложить, скажем так, возможность подработать товарищам студентам? Выделить им в установленном порядке цифровые фотоаппараты, и пусть они ходят и фотографируют.

ПРОНЬКО: А почему нет? Согласен. И фиксируют.

КОТОВ: Фиксируют. Этот фотоаппарат, с номером этого фотоаппарата, который занесен, выдан ему официально в ГАИ… Ну, за какие-то… не очень обидные деньги платить за каждый снимок этому студенту. Они окупятся – окупятся штрафами, окупятся дисциплиной, окупятся, в конце концов, спасением жизней тех же самых пассажиров маршрутного такси.

ПРОНЬКО: Вы знаете, я с вами соглашусь. Два таких принципиальных момента. Вот мы заговорили про кольца. Уже, по-моему, все специалисты, которые занимаются дорожным строительством и вообще дорожной инфраструктурой, понимают, что кольцо, оно на то и кольцо, что оно тебя к «горлу» так придавит, что мало тебе не покажется. Сейчас Лужков начал рассуждать: надо делать навылет – то, что уже разработано во всех столицах мира. Да, все сталкивались с проблемой пробок. Тот же Лондон с точки зрения архитектуры и инфраструктуры еще сложнее, чем Москва, но там нет такого. Здесь же можно встать и вообще не сдвинуться, и стоять часами. И второй принципиальный момент, Александр Владимирович, о чем вы говорите, – это, знаете, такое наплевательское отношение водителей друг к другу. И они в том числе также провоцируют эти пробки. Согласитесь, любое ДТП – это все, на пару – тройку часов одна из магистралей может просто остановиться.

КОТОВ: Да, конечно, любое ДТП… Но при этом, понимаете, может быть, и не ДТП. Ведь когда водитель несется по встречной полосе, когда водитель несется по пешеходной зоне, он все равно в конечном итоге попадает в это «горлышко». И все они там скапливаются. Вы знаете, я служил в «красной армии», многие из нас служили в «красной армии» и помнят тот счастливый момент, когда старшина утром приводит роту солдат к столовой и дает команду: справа по одному бегом марш. Через одну минуту вся рота сидит за столами и готова к принятию пищи. А если в этот момент допустить хаос, что у нас получается на дорогах… мы сами его допускаем, этот хаос, сами его создаем – толпимся около этой двери…

ПРОНЬКО: Ну а ГИБДД, призванное регулировать движение, в том числе в столице, – эти-то господа где?

КОТОВ: ГИБДД… Вот сейчас, особенно по утрам я наблюдаю такую картину, что сотрудники ГИБДД стоят практически на каждом светофоре, и они вручную начинают регулировать поутру… Что они могут сделать? Даже если этот сотрудник увидит нарушение, и он видит это нарушение, даже если он остановит эту машину, он спровоцирует еще одну пробку.

ПРОНЬКО: Да, он остановит поток.

КОТОВ: Понимаете, здесь нужно зафиксировать именно результат. Зафиксировать этот результат, передать его в группу дознания. И чтобы водитель, который нарушил, понимал, что сейчас его не остановили, но ему домой придет.

ПРОНЬКО: Счет?

КОТОВ: Придет счет, и он обязательно…

ПРОНЬКО: А может быть, еще более ужесточить наказание? Вот после последних инициатив много было возмущений, говорят, взятки новые, новые тарифы и т. д. Может быть, совсем еще ужесточить? Пойти вообще на радикальные шаги?

КОТОВ: Вы знаете, радикальные шаги…

ПРОНЬКО: Я имею в виду, в качестве дискуссии это.

КОТОВ: …они при нашей судебной системе, когда абсолютно бездоказательные обвинения водителя в нарушении, когда водителя подводят к статье, лишающей его права управления транспортным средством… Доказательной базы совершенно нет никакой, водитель, получается, бесправный. У нас не существует ответственности сотрудников ГИБДД за неправомерные действия. Существует какая-то внутренняя, какая-то служебная. Но когда водитель за выезд на встречную полосу или за оставление места ДТП может быть лишен права управления транспортным средством… Вот за оставление места ДТП до 18 месяцев лишения права управления транспортным средством и до 15 суток ареста. Понимаете, ну произошла маленькая авария, небольшая авария, мы договорились, и я уехал. Потом второй водитель, после того как он почесал голову и сказал: «Ну что, я признал себя виновным. А зачем я буду себя признавать виновным? Дай-ка я наберу по сотовому телефону… Сейчас вызову сюда ГАИ и скажу, что он уехал с места ДТП…» Ведь я в этом случае никогда не докажу…

ПРОНЬКО: …что вы о чем-то договорились, да.

КОТОВ: …что авария произошла не по моей вине. Меня могут лишить на 18 месяцев права управления транспортным средством или посадить на 15 суток, до 15 суток. Я думаю, что я соглашусь на 15 суток.

ПРОНЬКО: Надевайте наушники. 730-73-70 – номер нашего многоканального телефона. Тема программы «Ситуация на столичных дорогах. Проблемы и пути их решения». Я, честно говоря, очень пессимистично отношусь к тому, что у нас сейчас в городе творится. Ну не вижу я вот выхода. Даже Александр Владимирович говорит «вот это можно сделать, по товарным базам, станциям…» Вот пока не переломится сознание, Александр Владимирович, у самих водителей…

КОТОВ: Я с вами согласен полностью.

ПРОНЬКО: …ничего не получится. Вообще ничего не получится.

КОТОВ: Я с вами согласен полностью. И сознание ломается. Ломается в лучшую сторону.

ПРОНЬКО: В лучшую?

КОТОВ: В лучшую.

ПРОНЬКО: А мне кажется, в худшую.

КОТОВ: Нет. Люди стали пропускать на пешеходных переходах, водители стали пропускать на пешеходных переходах людей. Я это вижу каждый день. Водители стали уступать дорогу.

ПРОНЬКО: Ладно, за эфиром поговорим на эту тему. Я вам тоже пару примеров приведу, когда… Ну давайте, слушаем. Алло. Добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Меня Вячеслав зовут. Очень животрепещущую тему вы затронули (неразборчиво).

ПРОНЬКО: Вы в пробке, поди, стоите? Нет?

СЛУШАТЕЛЬ: Да, угадали.

ПРОНЬКО: Да тут даже гадать не надо.

СЛУШАТЕЛЬ: Хочу сразу согласиться с тем, что психология водителей все-таки меняется в лучшую сторону потихонечку, слава богу. Но в то же время хочу заметить: я сейчас стою в пробке – ни одной большегрузной машины нет. Потом, меня интересует такой вопрос. Если мы перенесем вот эти все железнодорожные грузовые станции в область… Да?

ПРОНЬКО: Да, и надо понимать, что это очень большое хозяйство, большая инфраструктура.

СЛУШАТЕЛЬ: Большая территория. А, как говорится, свято место пусто не бывает. Те же 1500 грузовых машин заменятся 10 000 легковых, грубо говоря. Такого опасения не возникает? И мне кажется, что в первую очередь, конечно, здесь несоответствующий рост строительства жилых и каких-то офисных массивов по отношению к дорожным артериям.

ПРОНЬКО: Вячеслав, а куда их девать-то? Вот где их строить-то? Где строить эти офисы? Где строить жилье? Всех выносить за пределы МКАД?

СЛУШАТЕЛЬ: Нет, просто надо разумнее к этому относиться. Потому что Москва-то, она не резиновая. Надо сначала продумать, как автомобиль будет двигаться, как добраться до дома, а потом уже строить этот дом. Пусть будет небольшой дефицит помещений, но хотя бы можно будет тем, кто уже здесь живет, жить нормально.

ПРОНЬКО: Согласен. Железобетонные доводы. Александр Владимирович, как ответите-то на реплику Вячеслава?

КОТОВ: Во-первых, 1500 грузовых автомобилей, 10 000 легковых автомобилей – они разные грузы и разных людей перевозят. Уйдут грузовые автомобили за пределы города Москвы – ну, купят жители Москвы 10 000 – слава богу. Здесь немножко другой вопрос. Я, опять же, вернусь к грузовым автомобилям. У нас сейчас по МКАДу нет практически ни одной цивилизованной стоянки для региональных водителей.

ПРОНЬКО: Абсолютно.

КОТОВ: Поэтому они вынуждены въезжать в этот город и ночевать на улицах. Все стоянки, которые были раньше, они сейчас перепрофилированы в крупные рынки, в оптовые рынки, в супермаркеты и т. д. Вот это проблема.

ПРОНЬКО: Тоже вроде надо. Ну надо.

КОТОВ: Надо.

ПРОНЬКО: Но у нас МКАД, я согласен с вами, превратился в торговый проспект.

КОТОВ: МКАД – торговый проспект, да.

ПРОНЬКО: Особенно со стороны Московской области.

КОТОВ: Да, да, да. Но все равно ведь нужно же предоставить водителям возможность поставить цивилизованно свой автомобиль и немножко цивилизованно провести время между сдачей груза и получением груза.

ПРОНЬКО: Хотя бы по минимуму. Мы продолжим наш разговора после новостей середины часа. Я напомню, сегодня в гостях в «Реальном времени» председатель Межрегионального профессионального союза водителей-профессионалов Александр Владимирович Котов. Тема программы «Ситуация на столичных дорогах. Проблемы и пути их решения». Finam.fm – наш сайт. 730-73-70 – наш многоканальный телефон.

Новости.

ПРОНЬКО: 19:32 в российской столице. Мы продолжаем вечернюю интерактивную программу «Реальное время». Говорим мы о насущном… Не о мировом финансовом кризисе, в 9 вечера будем о нем говорить. Та лихорадка, которая сейчас наблюдается, – все на «Сухой остаток» с 21 до 22 часов. И не забывайте про голосование на сайте finam.fm. А сейчас мы с Александром Владимировичем Котовым, председателем Межрегионального профессионального союза водителей-профессионалов говорим о ситуации на наших столичных дорогах, проблемах и путях их решения. Вы можете через сайт присылать свои вопросы и комментарии, либо дозваниваться до нашей студии по телефону 730-73-70. Александр Владимирович, вот мы постоянно уделяем такое пристальное внимание… Вы мне сейчас свою жизненную историю такую интересную рассказали, как к девчонкам вы на свидание ездили…

КОТОВ: Да, было, было, было.

ПРОНЬКО: А сейчас у вас, у профессионала, возникла мысль купить такой «мини». Это понимание того, что все, то есть ничего невозможно изменить?

КОТОВ: Вы понимаете, ну русский человек привык к большим машинам, к большим расстояниям, большая страна… В Москве очень сложно сейчас ездить. И даже те 10 сантиметров, когда твоя машина шире на 10 сантиметров по сравнению с окружающими, создают такие большие проблемы. Надо ездить, как все.

ПРОНЬКО: Не хочется, как все.

КОТОВ: Не хочется, но…

ПРОНЬКО: Пожили мы в том периоде. Не хочется, как все. Нас и так сейчас… Вот сказал о кризисе не говорить… У нас сейчас опять начнутся изменения, причем в негативную сторону. Но, кстати, вот мысль, которую озвучил наш слушатель, о том, что, может быть, действительно какие-то офисные учреждения выносить дальше, – по-моему, это разумно. Не концентрировать в центре. Ведь у нас все только стремятся в центр.

КОТОВ: Очень много офисов сейчас переехало. Я постоянно сталкиваюсь с проблемами московских водителей, водителей грузовых автомобилей – это моя работа. Очень многие водители уже перестали ездить внутрь Третьего транспортного кольца, потому что, скажем, там таких грузов для больших машин нет и таких объемов, все более-менее на маленьких машинках перевозится. Много очень складов ушло из центральной части Москвы, и это все заметно. Офисы переезжают, торговые площадки переезжают. Но все равно…

ПРОНЬКО: Но мы как стояли, так и стоим.

КОТОВ: Как стояли, так и стоим, получается. Вот сейчас товарищ сказал о том, что он стоит в пробке и не видит ни одной грузовой машины. В принципе, у нас в Москве сложилась такая ситуация, когда крайней правой полосой быстрее двигаешься, чем крайней левой, несмотря на то, что там ходит и общественный транспорт и т. д.

ПРОНЬКО: Да, к сожалению, такая… не просто проблема, а такое «чудачество» московское есть. Давайте дальше послушаем, что об этом обо всем думают наши слушатели. 730-73-70. Добрый вечер. Вы в эфире. Да, здравствуйте. Как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер. Меня зовут Закир (неразборчиво). Вот у меня тоже есть небольшая транспортная компания. Я хотел бы поддержать Александра Владимировича в плане того, что, конечно, надо бы убрать эти терминалы из города.

ПРОНЬКО: Но это дорого.

СЛУШАТЕЛЬ: Я считаю, что это необходимость. Второй момент такой: а почему нельзя сделать вопрос вот этих всех грузов по ночам? Мне часто предлагали (у меня автовозы) развозить машины по дилерам в Москве, по салонам. Я говорю: ребята, я не против, но давайте организуем ночную погрузку и ночную выгрузку. Это никому… Это удобно и водителю, это удобно и транспортной компании, в конце концов, и людям это удобно.

ПРОНЬКО: И что они вам отвечают?

СЛУШАТЕЛЬ: А они отвечают, что как бы им это неохота просто, понимаете, то есть нанимать и платить какие-то дополнительные деньги приемщику, который будет там сидеть ночью, условно, с 9 до 3 часов утра, принимать эти машины. Хотя я лично помню, когда свежие булочки в советское время привозили часов в 5 утра, при всем при том, что не было такого огромного количества автомобилей, особенно пробок не было.

ПРОНЬКО: И не только булочки, но и молоко у нас было всегда тогда.

СЛУШАТЕЛЬ: И молочко, да. И почему бы сейчас, допустим, это не ввести на уровне закона города Москвы. Я думаю, это никакой проблемы не вызовет, и коммерсанты немножко повопят, но успокоятся очень быстро.

ПРОНЬКО: Спасибо. Александр Владимирович, ваш комментарий.

КОТОВ: Я думаю, что законодательно здесь ничего не решишь. Ну не хочет коммерсант заниматься этим вопросом в ночное время, не хочет организовывать – никаким законом его практически не заставишь. Вот у меня на улице на Измайловском шоссе рядом небольшой салончик автомобилей. Туда приезжает ночью автовоз, стоит до утра, потом приходят менеджеры в этот салон, берут этот автовоз и везут его на стоянку куда-то там, разгружать эти автомобили. Почему бы этот автовоз тем же самым менеджерам, младшему звену, которому не так дорого надо платить, не довезти его? А теперь про булочки. Про булочки, да, конечно, интересно. Многие наши заводы, которые в Москве работают, выпускают продукты питания, фабрики, заводы – там ночной развоз существует. И, кстати, водители поощряются работой в ночь, потому что ночью работать водителю легче. И самые лучшие водители, самые дисциплинированные водители получают возможность работать ночью.

ПРОНЬКО: Идем дальше. Алло. Добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ: Алло. Здравствуйте.

ПРОНЬКО: Здравствуйте. Как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут Андрей. Я бы хотел сказать все-таки о безграмотности. Как бы это не было банально, безграмотность водителей – следствие покупки прав. Потому что, допустим, у меня знакомые где-то на 50% купили себе права. Это раз.

ПРОНЬКО: А вы их не спрашивали, зачем они это делают? Вы им не говорили о том, что они свою жизнь подвергают вообще опасности?

СЛУШАТЕЛЬ: Это да, бесспорно. Но как они говорят, что все зависит… времени не хватает. И само обучение в автошколе… Когда я учился, у меня было четыре занятия по теории и 10 часов практики. После этого мне еще приходилось самому учиться, и после этого я уже пошел за сдачу. И второе, что хочется сказать. Это хотелось бы, чтобы побыстрее сотрудники ГИБДД реагировали на аварийность, на произошедшие ДТП. Потому что когда я с утра уезжаю из дому, и мне приходится ехать по МКАДу, я понимаю, что если малейшая авария случится, МКАД встанет. И ко скольки я доберусь на работу или домой – это уже не…

ПРОНЬКО: Никто не скажет и никто не ответит. Да, спасибо, Андрей. Александр Владимирович, ваш комментарий.

КОТОВ: Вы знаете, вот про МКАД, про те отдельные батальоны, которые обслуживают МКАД… Мне приходилось встречаться и с младшим составом этих подразделений, и с руководством подразделений. Работа у них достаточно сложная, достаточно тяжелая. Но иногда получаются такие «ляпсусы»… Самое обидное – то, что люди, младшее звено, приходят туда работать именно для того, чтобы получать нетрудовые доходы, как это раньше называлось. У меня был очень пренеприятнейший случай, когда на МКАДе грузовая машина пролежала на боку трое суток в ноябре-месяце. В итоге сотрудник ГАИ вымогал с водителя взятку в размере 30 000 рублей, для того чтобы в ночное время перекрыть две полосы на МКАДе и поднять оттуда машину. Человек трое суток не мог лечь, не мог попить, не мог поесть, не мог отойти от машины. Когда это все дошло до руководства, руководство, конечно, приняло жесточайшие меры, я не буду называть. Я думаю, что всему личному составу донесли до сведения, что с этим делом будут бороться. Сейчас обстановка, она немножечко, скажем так, стабилизируется в лучшую сторону. Но во всех полицейских подразделениях мира существует социальный пакет, у них существует достаточно высокая зарплата. И когда сотрудник полицейского подразделения, я думаю так, что-то там «накосорезит», по-нашему, по-русски говоря, он очень боится лишиться этого социального пакета. У нас же 10 000 рублей, которые платят нашему сотруднику ГАИ, и он должен и в дождь, и в снег, и бог его знает куда… ну, пардон, ведь это же кровь, ведь это же аварии… Тяжелая работа. Я думаю, за 10 000 рублей я бы туда не пошел.

ПРОНЬКО: У нас обычно в этой программе, Александр Владимирович… ну, не обычно, а очень часто бывают политики, депутаты Госдумы, члены Совета Федерации, депутаты Мосгордумы, члены городского правительства и т. д. И вчера, что называется, не сговариваясь, один из депутатов Государственной Думы рассказал историю о том, что в Тверской области остановили его машину, водитель якобы нарушил, на самом деле он ничего не нарушал, но вот инспектор автоинспекции решил немножечко подзаработать. Все бы ничего… Конечно, депутат Госдумы вышел из машины, показал свое удостоверение, гаишник отдал честь, но дальше была потрясающая ситуация. Вот этот инспектор говорит: «Так это вы, депутаты Государственной Думы приняли такие зарплаты? Что же вы с нами-то делаете, а? Вы же нас заставляете…»

КОТОВ: Палка о двух концах.

ПРОНЬКО: Все. Эту историю не придумаешь специально. Вот это жизнь.

КОТОВ: Это жизнь. Это наша жизнь.

ПРОНЬКО: Алло. Добрый вечер. Как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Олег.

ПРОНЬКО: Олег, слушаем вас.

СЛУШАТЕЛЬ: Вот я сейчас еду по Кутузовскому проспекту примерно со скоростью 8–10 километров в час. И в промежутках где-то…

ПРОНЬКО: Ну это прям сверхскорость у вас! Вы достигаете просто максимума.

СЛУШАТЕЛЬ: Каждые где-то 30 секунд рядом проезжают машины с мигалками где-то со скоростью километров 100 примерно.

ПРОНЬКО: Что же вас так угораздило-то на Кутузовском оказаться?

СЛУШАТЕЛЬ: Ладно, не в этом дело. Дело в том, что едут с мигалками, едут с такой скоростью, с нарушениями всех правил, всех цивилизованных правил. Ни в одном городе мира нельзя ездить больше 60. Понимаете, это по меньшей мере вызывает раздражение у водителей. Во-вторых, это вызывает серьезное желание ехать точно так же. Я предлагаю, что, так как вы люди постоянно в эфире, постоянно общаетесь с чиновниками… Пожалуйста, начинайте свое общение с чиновником (это как бы будет критерий честности человека): зачем нужна (неразборчиво) мигалка, в такое, по крайней мере, время? Он что, выполняет какую-то государственную задачу? Он просто едет и не решает никаких проблем, которые связаны с городом. Когда они будут ездить точно так же, как все остальные водители, наверняка они начнут думать немножко по-другому: что же сделать для этого города, чтобы ездить по-другому?

ПРОНЬКО: Да.

СЛУШАТЕЛЬ: Согласитесь со мной.

КОТОВ: А давайте я вас спровоцирую. Вы откажетесь от мигалки? Вот вы лично откажетесь от мигалки?

ПРОНЬКО: Вот Олег, вам предложат…

СЛУШАТЕЛЬ: Если я человек честный, я откажусь. Потому что меня действительно это очень сильно коробит. Потому что это уже критерий нечестности. Он пришел во власть, чтобы что-то поменять для этой страны. И если он пользуется только для того, чтобы вот этими всеми привилегиями (неразборчиво).

КОТОВ: Олег, а давайте начнем с себя. Мы в 2006 году вместе с организацией «19 мая. Свобода выбора» проводили акцию, направленную на снижение количества мигалок. Она называлась «Нет мигалкам!» На самом деле эта акция была направлена на равноправие всех участников дорожного движения. К сожалению… ну, не знаю… скажу, все-таки скажу… К сожалению, мне на электронную почту приходили от водителей-профессионалов письма такого содержания, что эта проблема их волнует как рыбий триппер.

ПРОНЬКО: Как, Олег, прокомментируете?

СЛУШАТЕЛЬ: Да что я могу сказать… Вы знаете, у нас постоянно звучит в нашей беседе одно: все начинается с человека, с каждого, с индивидуального человека.

ПРОНЬКО: Да, конечно.

СЛУШАТЕЛЬ: Прежде всего культура внутренняя, культура, которая существует у каждого, у кого от рождения, у кого…

ПРОНЬКО: Согласен, Олег, политики не должны быть исключением. Спасибо большое. Вы знаете, на самом деле я думаю, что Александр Владимирович тоже с этим согласен.

КОТОВ: Политики не должны быть исключением.

ПРОНЬКО: Не должны быть, да.

КОТОВ: Семь «моргалок» на всю страну. Семь. И достаточно.

ПРОНЬКО: Думаю, что да.

КОТОВ: И остальное – оперативные службы: «скорая помощь», пожарные…

ПРОНЬКО: Нет, ну это неприкосновенно.

КОТОВ: Это святое. Это неприкосновенно.

ПРОНЬКО: Семь, да?

КОТОВ: Семь.

ПРОНЬКО: Ну, президент, премьер… Еще пять – кто?

КОТОВ: Прокурор…

ПРОНЬКО: А-а-а, ну да…

КОТОВ: Госдума.

ПРОНЬКО: Госдума?

КОТОВ: Председатель Госдумы.

ПРОНЬКО: Александр Владимирович, 450 депутатов!

КОТОВ: Нет, один – спикер.

ПРОНЬКО: Один. Спикер. Так, раз, два, три, четыре… Еще троих.

КОТОВ: И Верховный совет.

ПРОНЬКО: Совет Федерации.

КОТОВ: Совет Федерации, извините.

ПРОНЬКО: Пять. Еще двоих.

КОТОВ: Суд.

ПРОНЬКО: Судьи.

КОТОВ: Не все судьи, а председатель суда.

ПРОНЬКО: Нет, я понимаю. Понимаете, у нас есть Конституционный суд, правда, он в Питер переехал, у нас есть Высший суд (Верховный суд), у нас есть Высший арбитражный суд… Уже восемь.

КОТОВ: Ну давайте 15. Ну давайте согласимся на 15. Но не на 1000. А кто их считал, эти тысячи…

ПРОНЬКО: Для объективности все-таки скажу: действительно, политики, которые приезжают сюда, в студию «Реального времени», часть из них, даже 50% все-таки приезжают на лимузинах, но без мигалок. Навряд ли они снимают перед радиостанцией. Но половина – да. Половина в том числе пользуются такой возможностью: врубают мигалку – и поехали. А они мне по-другому говорят: «Юра, а я бы к вам не попал на эфир, если бы я не включил ее». Вот и все.

КОТОВ: Да, да, да.

ПРОНЬКО: Алло. Добрый вечер. Да, здравствуйте. Как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Меня зовут Сергей.

ПРОНЬКО: Да, Сергей, слушаем вас.

СЛУШАТЕЛЬ: Вот вы тут говорите о психологии водителей… Вы знаете, по-моему, это не решение вопросов психологии, потому что дураки, они всегда были и всегда останутся. А вот по организации движения… Вот сейчас конкретно еду в сторону Ленинградского шоссе, от «Экспоцентра» уже добираюсь два часа. А все потому что Москва просто не может выдавить из себя этот транспорт, ему область не дает. Надо как раз на ближайших километрах 20-ти хотя бы построить развязочки, чтобы транспорт шел не на светофорах вот этих с остановками, а шел бы напрямую.

ПРОНЬКО: «Магистрали навылет» это называется.

СЛУШАТЕЛЬ: Да, да, да, магистрали навылет. Нужно построить развязки, тогда вот эта армада, она сейчас уже давным-давно бы проехала. А стоим ждем.

ПРОНЬКО: Спасибо, Сергей. Слушайте, ну ни один еще не позвонил и не сказал: «Я так с ветерком…» Все – 8–10 километров. Я на самом деле, Александр Владимирович, еще опасаюсь другого. Я, правда, живу в другом районе, но когда Москва-Сити возведут… мне страшно становится. А рано или поздно же возведут этот объект.

КОТОВ: Да, да, да!

ПРОНЬКО: И что там будет…

КОТОВ: И что там будет…

ПРОНЬКО: Этот район станет для меня, по крайней мере, пятном таким на карте Москвы.

КОТОВ: Вы знаете, пятно-то оно будет само пятно, а от него пойдут ореолы, ореолы, спазмы на всю Москву, я считаю.

ПРОНЬКО: (неразборчиво) на всю Москву, да.

КОТОВ: Третье транспортное кольцо, оно же там идет, оно встанет. Оно просто встанет.

ПРОНЬКО: 730-73-70. Слушайте, ну кто-нибудь позвоните, кто сейчас так с ветерком едет. Ну неужели нету ни одного? Ну, наверное, есть. Алло. Добрый вечер. Как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Меня зовут Илья.

ПРОНЬКО: Илья, вы тоже в пробке стоите?

СЛУШАТЕЛЬ: Да, я стою в пробке. Передо мной звонил молодой человек Олег, он едет где-то, видимо, передо мной (неразборчиво). И, собственно, мигалки – да, действительно, он прав. Единственное, в чем я с ним не соглашусь: он считает, что некоторые люди приходят в политику, чтобы что-то изменить, – по-моему, туда приходят, чтобы зарабатывать деньги. Но я звоню не поэтому. Мне вот ваш гость понравился, он сказал, что он не пойдет работать в ГАИ за 10 000. Вы знаете, туда вообще-то трудно устроиться работать. У меня есть знакомые гаишники. Вы, наверное, отдаете себе отчет, (неразборчиво) вертикаль коррупции: собирают деньги с каждых постов, и докуда это все доходит. Вы попробуйте устроиться в ГАИ.

ПРОНЬКО: Александр Владимирович?

КОТОВ: Докуда это все доходит – проследить сие невозможно.

СЛУШАТЕЛЬ: Знаете, как у Задорнова: до Ельцина только… Ельцину не дают, потому что до него не доходит.

КОТОВ: Не доходит, разбирают по пути.

СЛУШАТЕЛЬ: Понимаете… И это первое. А второе, насчет пробок… Вот вы говорите: радиальные вылеты. Вылеты – это хорошо. А вот когда утром влет будет – как это будет выглядеть? Вот сейчас строят Ленинградку… Я работаю просто в районе Ленинградского проспекта, строят бессветофорное движение. Уже утром пробка стоит от Третьего кольца, она уперлась в Белорусскую, потому что там ремонт. Сейчас на Белорусской закончится ремонт – упрется в Пушкинскую. Сделают на Пушкинской тоннель – упрется в Кремль, прям в Красную площадь. Причем пробка эта будет стоять фактически (неразборчиво).

ПРОНЬКО: Илья, ну подождите, у вас тоже так все категорично. Ну а выход тогда где?

СЛУШАТЕЛЬ: У меня не категорично. А выход – не надо строить бесконтрольно жилье. Вы понимаете, что строят жилье просто бесконтрольно. Город застроили. Во-первых, я свой родной город уже не узнаю. Я тут прожил 40 лет, и я не узнаю город. Вы проедьте по Садовому кольцу…

ПРОНЬКО: Ну а где строить-то? Илья, ну а где строить?

СЛУШАТЕЛЬ: А что, кроме Москвы, у нас страна-то какая… Места мало что ли (неразборчиво)?

ПРОНЬКО: Ну, понимаете, у нас сложилось так исторически, что Москва – это центр притяжения.

СЛУШАТЕЛЬ: Ну что значит исторически сложилось? Вот, например, я недавно был в офисе «БМВ» – они исторически сложились и переехали в Химки.

КОТОВ: Правильно.

СЛУШАТЕЛЬ: Центральный офис компании «БМВ», именно представительство, и «Вольво», кстати. Прекрасно себя чувствуют в Химках на берегу Москвы-реки (неразборчиво).

ПРОНЬКО: То есть вы предлагаете все выносить за пределы города?

СЛУШАТЕЛЬ: Я не предлагаю все выносить. Но все-таки невозможно… Я работаю на улице Правды. Построили два офисных здания, парковок нет. Машины… Ну у нас же народ-то какой – простой же: в три ряда паркинг, телефончики оставили друг другу, заперли все друг друга до вечера. По улице реверсивное движение: полчаса в одну сторону едем, полчаса – в другую. Это же мы себе сами устраиваем, правильно? Пока мы не поменяем свой менталитет, психологию, так и будет.

ПРОНЬКО: Спасибо. Спасибо большое. На самом деле да. Но я вот все-таки противник категоричности. Я понимаю, что у нас определенные, может быть, проблемы есть с… Ну не хотел я говорить про эту точечную застройку, видит бог, вот просто я уже с кем только об этом ни говорил… Ну еще с Лужковым не говорил. Я надеюсь, что Юрий Михайлович рано или поздно к нам придет – мы поговорим и на эту тему. Но официально, вот я поднимаю документы правительства Москвы, запрещено. Запрещена точечная застройка в нашем городе. Запрещена. И обращаю внимание наших слушателей… Как-то, может, недели 2–3 тому назад Сергей Митрохин был у меня здесь. Мы с ним говорили, он рассказывал и т. д. Так вот он приходит… Он депутат Московской городской думы. Приходит к Лужкову, у них хорошие отношения. Он говорит: «Юрий Михайлович, вот там не надо строить поэтому, поэтому и поэтому». Мэр накалывает резолюцию: не строить.

КОТОВ: Запретить.

ПРОНЬКО: Запретить. Ну, знаю еще характер Юрия Михайловича, он тоже эмоциональный и категоричный. И Сергей рассказывает о том, что ну и что? Ну а исполнители говорят так: строили, строим и будем строить.

КОТОВ: И будем строить.

ПРОНЬКО: Вот и все. Вот это настораживает. Вот здесь я с Ильей, конечно, согласен. Смотрите, все-таки сейчас мне продюсеры нашли таки одного, который доехал до дома с ветерком, и его зовут Олег. Олег, добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер. Вот сейчас ехал домой как раз…

ПРОНЬКО: Это где же вам так сейчас повезло?

СЛУШАТЕЛЬ: Нет, не «повезло», я так езжу каждый раз. Ехал и все время со слезами на глазах смотрю на тех, кто едет домой из Москвы. А я еду в Москву. У меня работа в Рязанской области.

КОТОВ: Вот оно! Вот оно счастливое…

СЛУШАТЕЛЬ: Причем почти 270 километров – я за три часа доезжаю домой без проблем, еду – пою.

ПРОНЬКО: Слушайте, это вот так каждый день?

СЛУШАТЕЛЬ: Нет, конечно. Я раза два в неделю езжу туда. У меня база отдыха, я там директорствую, вот такая вот работа.

ПРОНЬКО: Ну а как вам проблема-то московских пробок? Как ее решать? Я понимаю, что можно предугадывать, но ведь можно в расчетах и ошибиться на пять минут – и все встанет.

СЛУШАТЕЛЬ: Вы знаете, у меня был раньше офис в Москве. Честно говоря, ездил и думал, как это здесь (неразборчиво)… Прежде всего в Москве… Ну я по Рязанке езжу… Это самая беда была, Волгоградка вообще, она и сейчас беда.

КОТОВ: Беда.

ПРОНЬКО: Беда.

СЛУШАТЕЛЬ: Так вот есть через примерно пару километров (неразборчиво). Выключить к чертовой матери вообще все эти светофоры: проехал, развернулся, поехал назад. Это быстрее будет.

ПРОНЬКО: Не (неразборчиво) бесспорно. Спасибо большое, да. Давайте еще послушаем. Алло. Добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер.

ПРОНЬКО: Как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут Андрей.

ПРОНЬКО: Андрей, что вы думаете?

СЛУШАТЕЛЬ: Я думаю… Если можно… Я просто долго ждал, пока меня включат, и хотел бы вернуться к вопросу о гаишниках, которые получают 10 000 рублей, если можно.

ПРОНЬКО: Ну давайте.

СЛУШАТЕЛЬ: К сожалению, я думаю, проблема решается проще. Если человек не хочет получать 10 000 рублей, он увольняется, то есть как и любые нормальные люди, и ищет нормальную работу. Эта проблема – не проблема. Люди там работают за 10 000 догадайтесь почему. Либо он не может найти лучше в силу своих качеств, либо ему там нравится за какие-то другие, видимо, бонусы. А вообще проблема выглядит, наверное, так. Просто нашей власти и ГИБДД, которая является ее частью, просто не выгодно, чтобы в стране было безопасно. То есть ГИБДД не для безопасности существует. Вот у меня такое ощущение.

ПРОНЬКО: Нет, подождите, ну а какой смысл? Вот какой умысел у власти, по вашему мнению?

СЛУШАТЕЛЬ: Она решает свои проблемы. Она просто живет, собирает деньги с народа путем гаишников, она получает налоги, большие и маленькие, но при этом не обеспечивает безопасности граждан. Вот характерный еще пример, если можно. Штраф за невыставленный знак аварийной остановки – 1000 рублей, штраф за непропущенного пешехода – 100 рублей. Вот что важнее для безопасности, как вы считаете? Вот характерный момент (неразборчиво).

ПРОНЬКО: Без комментариев.

СЛУШАТЕЛЬ: Ну да, вот и все. И только драконовскими штрафами в том же Киеве, в нелюбимой нами сегодня Украине заставили водителей пропускать пешеходов. Ну вот такие они (неразборчиво). А сегодня мою жену оштрафовали вот за этот знак, понимаете.

ПРОНЬКО: Да. Ну, знаете, я так скажу: не только на Украине в Киеве такая ситуация, где уважают или заставили уважать пешеходов. Я был в Хабаровске. Знаете, Александр Владимирович, я был потрясен. Там, конечно, не московский поток автомобилей, город – где-то 600 000. Ну, угораздило меня так 2–3 дня побывать в столице Дальнего Востока, очень интересный город. Так вот, я пошел прогуляться. Ну, как и любой из нас…

КОТОВ: Да, конечно.

ПРОНЬКО: …приезжает в новый город и идет посмотреть. Только я, что называется, одной ногой оказался на дороге – все встали моментально. То есть все пропускают. Ну, на пешеходной зоне, то есть как положено. Я боюсь, Александр Владимирович, хоть вы и говорите, что у нас как-то меняется в лучшую сторону…

КОТОВ: Меняется, меняется, меняется, но я вам честно и откровенно скажу…

ПРОНЬКО: По-моему, у нас на Ленинском снесут и проедут дальше.

КОТОВ: Могут и в зад въехать твоей машине, которая встала.

ПРОНЬКО: Легко.

КОТОВ: Легко. При этом оскорбительно на тебя посмотреть. Но это не самое страшное. Самое страшное, вот я иногда попадал в такие ситуации, когда останавливаешься… Женщина поставила ногу на зебру, останавливаешь свою машину, а соседний поток несется. Женщина не видит, женщина с ребенком, внимание отвлечено все на ребенка. Из-за моей машины не видит, что там приближается с бешенной скоростью в соседней полосе кто-то. Она выходит из-за моей машины и чуть ли не лишает ребенка жизни. Это фактически я лишил ребенка жизни. Если бы я ее не пропустил, если бы я проехал и заставил ее убрать эту ногу с зебры, то, собственно говоря, она бы в критическую ситуацию не попала. Надо делать, как все. Надо вводить драконовские штрафы. Если в соседней полосе встала машина, то та должна просто, несмотря на то, что есть на пешеходном переходе, видит водитель, не видит водитель… он должен встать. Если он не встал в соседней полосе, то тогда штраф двойной, я считаю.

ПРОНЬКО: Вы знаете, опять-таки я согласен с высказыванием Андрея, который до нас дозвонился, когда он привел примеры двух штрафных санкций. Ну вот и все. Это действительно… а что здесь комментировать? Вот отношение регуляторов (как в экономике говорят) или законодателей (как говорят в политике). Вот они приняли такие решения, вот они расставили акценты. И здесь Андрей абсолютно прав. Давайте еще один звонок мы успеем принять. Алло. Добрый вечер. Здравствуйте. Как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Андрей.

ПРОНЬКО: Тоже Андрей?

СЛУШАТЕЛЬ: Да.

КОТОВ: Что-то Андреи у нас…

ПРОНЬКО: Но это другой Андрей. Я по голосу… у меня профессиональный…

КОТОВ: Я понимаю.

ПРОНЬКО: Да, Андрей, слушаем Вас.

СЛУШАТЕЛЬ: Я хотел бы сказать насчет власти… пробки… Была такая ситуация вообще просто… В Балашихе, вы знаете, наверное, там пробки бывают часто. Просто ехал в крайнем правом ряду, и на обочину начинают съезжать (знакомая ситуация, да?) маршрутки, автобусы, все легковушки, и начинают вытеснять. То есть я еду, никому не мешаю, еду нормально в крайнем правом ряду. Меня начинает притеснять «Ауди», нормальная машина, по-моему, «А8». Выходит человек в прокурорской форме. Поравнялся с грузовиком и со всей дури бьет мне ладонью в стекло мое водительское, и сыпется мат. Такая ситуация была. «Я, – говорит, – тебя посажу». Я просто сидел в шоке.

ПРОНЬКО: Да. Спасибо.

КОТОВ: И ведь может посадить.

ПРОНЬКО: Да.

КОТОВ: Что самое смешное – ведь может посадить. Бесправен у нас водитель в этом отношении, абсолютно бесправен.

ПРОНЬКО: Вы знаете, я все-таки в конце скажу более оптимистично. Даже вот эти товарищи из прокуратуры, они зависят от политиков, а политиков выбираем мы с вами. И вот здесь надо принципиально расставлять акценты, когда вы идете голосовать, когда у вас есть возможность. Не верьте тем, кто говорит, что на выборах не решается. Решается. Все это решается. Даже если слегка, скажем так, «подрихтуют» любые итоги выборов, тем не менее, власти придется учитывать именно ваши личные позиции. Александр Владимирович, это была наша самая первая встреча здесь в «Реальном времени»?

КОТОВ: Да, конечно.

ПРОНЬКО: Давайте договоримся, не последняя.

КОТОВ: Давайте.

ПРОНЬКО: Обязательно будем встречаться. Потому что, я опять-таки убежден, если будет общественное мнение подниматься, ну если не ежедневно, то, допустим, в этой программе раз в месяц будет проговариваться, власть обязана будет решать эти проблемы. И не так, как сегодня очередные заявления у нас прозвучали, а на практике. Спасибо вам огромное.

КОТОВ: Я в этом абсолютно уверен.

ПРОНЬКО: Я напомню, Александр Котов, председатель Межрегионального профессионального союза водителей-профессионалов был сегодня гостем программы «Реальное время». Благодарю всех, кто участвовал в программе. Встретимся через час уже в «Сухом остатке», будем говорить о российской национальной валюте, которая называется «рубль». Придут сильные аналитики, так что готовьте свои вопросы.

 
По всем интересующим Вас вопросам, Вы можете обратится в ЦС Профсоюза, расположенный по адресу:
г. Москва, Окружной проезд, д. 16, офис 223 тел. +7 (903) 721-70-52, e-mail: profsouz@mail.ru
Председатель ЦС МПВП: Котов Александр Владимирович
Реквизиты профсоюза водителей профессионалов:
105118. Москва, Измайловское шоссе, 6-104
Телефон: +7 (495) 721-70-52
ИНН 7719176831 ОКПО 49317352
 
 
Поддержка сайта ИА Медиатрон